Трагические
Не Святой Петербург
Стылым холодом,
Северным холодом пахнет в городе.
Птицы на площади,
Словно комья из перьев и инея,
И уныние. Всюду уныние.
Мне так холодно, до отчаяния.
Все вокруг облеклось в молчание,
И укуталось до удушия
В леденелое равнодушие.
И нет выхода через дворики,
Замело в них моё сознание.
Утомлённые сдались дворники
Пред заснеженным мирозданием.
Как шаги в снегу, мысли
скованны.
Попытался к святыням кинуться,
И на помощь позвать…
Где там! – только для бизнеса
Купола, вознесённые в Гиннеса.
Ночь. Один на замёрзшей площади
В месте бывших болот и могил,
Где от холода ужас застыл,
Став чугунным в глазницах лошади,
На граните присяду, закрою глаза,
Чтоб меня на чуть-чуть снег укрыл.
И во сне бы мне кто-то сказал,
Что я чисто и правильно жил.
Но боюсь, что часы остановятся,
Скован холодом анкер замрёт.
И в рождении нового дня
Тот, кто мимо пройдёт, не найдёт меня.
Снег смахнув с моего лица,
Он найдет – мертвеца.
Молитва
Дай же ребёнку душу! Очень прошу.
Знаю, что я нарушу, знаю, что согрешу.
И потому обеты я не могу давать.
Чем же мне расплатиться?
Что с меня можешь взять?
Может, счастливый вечер
После победы дня?
Произносил я речи,
Слушали как меня.
Эти аплодисменты,
Бывшие в мою честь,
Славы моей моменты –
Все забери, что есть.
Взгляды возьми тех женщин,
Что, не увидев кольцо,
Всё ещё с интересом
Смотрят в моё лицо.
Впрочем, влюбленных взгляды,
В плату не хороши.
Даже все в мире взяты,
Стоят они души?
Лучше – друзей желание
Выпить со мной вино,
Верность и уважение,
Что заслужил давно –
Это возьми. Останусь
Я до конца один.
Пусть забирает в старость,
Время в сетях морщин.
А без души без этой
Будут ли так важны
Женщины, главной в жизни,
Чувства – моей жены?
Её любовь и нежность
Скроет вуалью грусть.
Я заслужил, конечно,
Лучше разлюбит пусть.
Что же я так торгуюсь?
За всё! о чём здесь пишу
Дай же ребёнку Душу...
Очень Тебя прошу!
Последний осенний дождь
Оплакала осень лето
Дождём моросящих слёз
Исполнились все приметы,
И завтра будет мороз.
Уже ничего не ждёшь,
Идёт последний… осенний… дождь.
Ландшафт – брудершафт
Как резко судьбы изменился ландшафт.
Зачем же мы пили на брудершафт?
А дальше, начав выпивать «за закат»,
Всю ночь подливали? Ну, кто виноват?
И спать мы упали уже под рассвет,
И этого дня в биографии нет.
Я вспомнить пытаюсь – а было ли что?..
Что, после того
как сняла ты пальто?
Проснулись под вечер, и снова закат.
И если «случилось…», то кто виноват?
Пока вспоминаю, колени прикрой,
А то я, порой – негативный герой.
Решать не пришлось бы нам этих проблем,
Если б вчера прозвучало – Зачем?
Откровения Марта
В голом лесу нет чащобы,
Негде укрыться тайне.
Грязью сошли сугробы,
И я узнал, случайно,
Что под сугробом лжи
Пряталась твоя жизнь.
Платье
Для чего ты надела красивое платье?
Где он, с кем собиралась ты в нём танцевать?
Кто бы мог заключить тебя нежно в объятья,
Но оставил одну и ушёл воевать.
А кругом суета – праздник вновь скоро будет.
Магазины сбывают подарочный хлам.
В ресторанах, подвыпивши, хохочут люди,
Как здесь может так быть, когда он где-то там?
Пол страны в шоу сладких певцов выбирает,
И опять сделал больно сосед-либерал,
Тебя встретив и гадко о нём рассуждая,
Что послали его, чтобы он там пропал.
Всё с трибун говорят: «…Потом лучше
всем будет»,
Депутаты, чиновники делят бюджет.
Там сейчас! разрываются бомбы на людях!
…Но закончились капли в аптечке уже.
И есть только
одно, что хочу пожелать я:
«Среди слёз, среди раненых страхом надежд
Надевай и носи это яркое платье,
Да минует тебя горе чёрных одежд».
Кого любишь ты?
Тот, кого любишь ты,
Любит сжигать за собою мосты,
Может грубить тебе и обижать
И постоянно на всё возражать.
Просто забыть о твоём дне рождения,
Даже не принеся извинения.
Не замечать, что в тебе изменилось,
И не спросить: «Что с тобою случилось?»
Не соглашаться, когда всё так
вкусно,
И рассмеяться, когда тебе грустно…
…Не
отличить тебя от пустоты!
Ведь это тот, кого любишь ты.
Франция (просто на злобу дня, от меня)
Ты, Франция, по-английски –
«засранция»!
А была великой когда-то…
Повар твой в колпаке фриги́йском,
резал салаты.
С душой:
В маленькой миске – с редиской,
В большой – с черемшой.
Ели мы, вкусно. Не было гнусно
Гундосый твой слушать язык.
Ты справилась с вонью своей –
Искусством–Парфюмерией!
Но всё изменилось вмиг…
Зачем по своим законам
Пришла к нам с Наполеоном?
Мы надавали быстро… и дали бистро́,
Но это тебя не спасло.
Теперь у тебя президент, похожий на петуха.
От смеха или греха
Прыг, как в курятник свой, и правит тобой
С учительницей своей школьной.
А ты стерпела, мол, «это их дело»...
И всё же тебя люблю –
Арабафрика́нскую…
Если б страной ядерной
Не управлял больной.
Последняя ночь на Мальдивах
Река в своём русле не удержалась,
Упала на небо, создав Небо с вод.
В садящемся солнце вода отражалась,
А может, всё было наоборот…
И тьмы капюшон, солнце за горизонт,
С собой натянуло на меридианы.
Как будто раскрылся большой чёрный зонт,
Зачем-то прикрыв от дождей океаны.
Заботливый купол принёс с собой ночь,
Но звёзды его прокололи иголками.
Им так любопытно, и чтобы помочь,
Луна встала над островами-посёлками.
А дальше нашлись хулиганки-кометы –
Среди всех созвездий летать до рассвета.
И с ними ещё метеоры чирка́ли,
Пока их глаза замечать перестали.
Проснулся, рассвет, не испил ночь до дна.
Рукою пошарил – нет больше вина.
Как жаль, что проспал эту драгоценную,
Сегодня, уже чужую Вселенную.
Биография
Родился, женился,
Стал отцом…
И дело с концом.
Романтические
Приговор
Раз как-то Боги
Присели у дороги,
Задумавшись о том,
Зачем созда́ли всё кругом.
А Зло воевало со злом,
Добро выпивало с добром…
Сказала Богиня-мать:
«Пора нам что-то менять!
Не дать ли людям Любовь?»
И Боги задумались вновь.
Решили всё-таки дать.
Но где её столько взять?
Любви не хватило на всех,
Добавили зависть и грех.
И как-то пошли дела,
Земля рожать начала,
Лукавить и предавать,
Сражаться и убивать…
Мы в мире таком живём,
Где Зло выпивает с Добром,
Напившись, воюют потом,
И горе приходит в дом.
А суд приговор вынес вновь –
Во всём виновата Любовь.
Ночной парк
Ночью листья на свет фонаря
Мокро смотрят усталыми лицами.
Нет тропинок в конце Сентября,
В этом парке, не заблудиться бы.
Просыпается страх по чуть-чуть,
Но другой, не такой, как на порохе.
Меж стволов проявляется жуть,
Издавая посмертные шорохи.
Окружила, и выйти нельзя,
Сдаться в круг фонаря обреченно?
Души мёртвых по веткам скользят,
В ад гонимые ветром чёрным.
Покаяние кому же нести?
Так стеснялась душа откровения.
По писанию свет обрести,
Приходили мы в храм на моление.
Но звучала церковная речь
По чужому распевно, надменно.
И попы, к себе важность привлечь,
На входящих взирали презренно.
Нет им личностей под крестом.
Всё рабы принимают на веру.
«Адвокаты»…
…пред Страшным судом
Не помогут библейским примером.
В обвинениях у Сатаны,
Все записаны к смерти поступки.
Церкви слабых отвлечь созданы́,
Перед жизнью каноны их хрупки.
Не крестись, даже если крещён.
Тем, кто молится нет исключения.
Существует прощальный закон,
По нему приведут в исполнение.
Это самый последний закон.
Нет в нём строк о молитвах с перстами.
Ждет любого живущего он,
И уже не прикрыться крестами!
В Бога веря, приму конец свой.
Не нужна мне церковная братия.
Может, в самый последний свой бой,
Я бросаюсь во тьму... без
распятия.
Цветы любишь ты
Я моряк, не умеющий плавать,
Я пилот, но боюсь высоты,
Я актер, не умеющий плакать,
И меня вряд ли выберешь ты.
Я спортсмен, научившийся падать
И страдать, не сжигая мосты.
Я шпион, не умеющий прятать
Моё сердце…
…не выбрала ты.
В окружение красивых героев
Устремляются девы мечты.
Только время меняет обои,
И попроще искать станешь ты.
Мир поклонниками наполнен
Для девиц, чтобы лишь испытать.
К сожалению, герой так устроен,
Что не станет с одною скучать.
Отбирает жизнь мало-помалу,
И герои уходят в себя.
Если раньше их ты оставляла,
То теперь оставляют тебя.
Так зачем, для тебя незаметен,
Как ничто посреди пустоты,
Вдруг, услышал я несколько сплетен –
Что от жизни отчаялась ты?
И судьба обожгла твоё сердце
На углях отгоревшей любви,
Ты героям захлопнула дверцы...
Ну теперь хоть, меня позови!
За полжизни прошедшей напрасно,
Я не буду ни плакать, ни мстить.
Я найду, я узнаю лекарство,
Что поможет тебя исцелить.
Но сейчас, ты от боли страдая,
Хочешь броситься вниз с высоты.
Я стою под окном... и поймаю.
И я знаю, какие цветы
любишь ты.
Дождём попробуй
Попробуй рисовать дождём,
Пусть будут чистыми рисунки.
Под холст свою отдам я душу,
Натянем тоненькие струнки,
Что в ней расстроились давно,
Без сожаления о том...
Мы прежний мой портрет разрушим.
Попробуй написать, как жить.
Отдам судьбу свою под лист.
Но только главное скажи –
Что б поместилось всё на нём.
И чтобы замысел был чист,
Давай напишем всё дождём.
Взяв настроение как кисть,
Брильянты капель раскидай.
Надень их, и пляши, гуляй,
А если обзовёт кто пошлым,
Ты просто капли все смахни,
Как беды, встреченные в прошлом.
Попробуй всё, что любишь ты.
Пускай осудит мир суровый.
Места повсюду заняты,
Но всё-таки, и ты попробуй.
Месть
Он дарил подарки к каждой встрече,
Не знакомя из друзей ни с кем.
Рассказал, что он женат и… дети,
И в семье есть множество проблем.
Почему же ты не отказалась,
Не сказав: «Не стану разрушать я»?
Сразу оборвать – такая малость,
Но среди подарков было Платье.
Как оно прекрасно подходило,
И сама не зная почему…
Может оттого, что не любила,
Ты решила отомстить ему.
Обвивала его шею в Платье,
Наслаждаясь тайной от жены.
Но фальшивыми были объятья,
Как распятие на шее Сатаны.
И пошла к другому в этом Платье,
Чтоб больнее изменить Ему.
Так пускай узнает, шлёт проклятья!
Надо было думать самому.
А Другому в просьбе стать невестой,
Ты откажешь. Где ж ему купить…
Платье! Он лишь способ мести.
С ним ты никогда не станешь жить.
Раны раздав, ты осталась одна
Дома с помятой душой…
Тебе хорошо?
Очки
На первый взгляд, ты не проста,
Но, за очками – пустота.
И неуверенности страх,
Чуть что, и промелькнёт в глазах.
Друзей не стала находить.
Лишь завела себе подруг,
Ведь с ними легче обсудить
Ничтожество мужчин вокруг.
И сигаретою дымя,
Ты вся боишься, как огня,
Что поведёшь себя не так,
Коль встретятся – король, простак?
Поэтому за строгой маской
Непримиримости к другим
Душа твоя – как псевдоним.
А если кто-то подойдёт,
Попробует заговорить,
Боясь, что рану нанесёт,
Ты поспешишь его отшить.
И по сей день живёшь одна,
Не поняла, где грязь и тьма,
А где же яркий чистый свет.
В твоих очках диоптрий нет.
Заявление
Если считаешь, что я неприступна,
Прямо сейчас, посредине дня,
Выйду напьюсь, стану доступной.
Только не упусти меня!
К дням рождений
Музыканту – философу – лентяю
Я не хотел бы нарушать традиций,
Что прижи́лись здесь – традиций стихопосвящений.
Пускай, кто начал их, и
дальше стих хвалебный
сочиняет.
Но ямб, хорей и даже амфибрахий лишь теряют
нить суждений,
Вне стоп, размеров хочется мне быть,
Когда я говорю о том, кто лишь звонком
меня уже
приободряет,
Хотя звонок, конечно, ни при чём...
…Я рад ему.
Как мало тех, а может вовсе нет,
С кем я
не должен быть иным, отличным от себя.
И мне уже не кажется весомым то, что делаю я день
за днём,
И вспоминаю, что на
самом деле, я – другой.
Нам обсуждать не доводилось, но, он знает –
Как же
много в жизни – «ни о чём».
Хоть одногодки мы,
наверно, понял раньше,
что смысла нет, в насилии над
собой.
Быть может потому любимый свой диван
Он выбрал в предпочтенье башням
Сити?
Поняв, что VIP – very important person – лишь обман
Для тех, кто смысла жизни не постиг…
или отсутствия
его.
Любых вы мудрецов спросите,
–
Чтоб жизнь прожить в гармонии с собой,
Её не надо превращать в
соревнование –
«Кто прыгнет выше над толпой?»
Иль замутить своё сознанье,
Желаньем показать, наперебой,
Как ты талантлив, по сравнению с остальными…
«Слава Богу» – он другой!
Хотя, зачем же слава –
Богу? Ведь нужде такой
нет
подтверждения доныне.
А знать бы, из каких молитв и светлых чувств
родителей и жён
Кристаллизуется в мужчинах благородство?
Спасибо им, спасибо нотам и синкопам, и тому,
Что океан искусств, в который был он
с детства
погружён,
Принёс волною зрелости его на берег философский.
Хотя коварно слово «благородство»,
Оно в ненужную патетику толкает
И много тех, кто смысл его, не понимая,
Равняет слову «превосходство».
И как я рад, что это снова
– не о нём!
Пора заканчивать...
...Я
говорил о чём?
Мой друг, прости, конечно, я болтун,
Но верь, что я, хотя бы, искренен в симпатии к тебе.
История нас учит,
что всегда за пазухою нож держал молчун.
Пускай не нож, но, что-то завистью рождённое,
и в наши дни все молчуны имеют при себе.
Итак, сорок четыре…
Прошла потребность что - то разрушать.
Уж время камни собирать.
Мудрец бы ка́мнями назвал всех любящих тебя.
Желаю, чтобы чистыми тонами,
Людей, что рядом каждый день, звучали души
А как, объединяя их,
аккорд красивый взять,
Ты знаешь лучше!
Тост
Длинные тосты раздражают,
Короткие – обижают.
Незнание именинника оскорбительно,
Знание о нём – подозрительно.
Поэтому сразу – о грязи!
Жизнь осаждает на нас всякие мерзости.
Грязь не пристаёт только
К идеально гладкой поверхности,
Идеальных людей не бывает.
И пусть! Хорошее с идеала так же ускользает.
Желаю, чтобы сумма осадков за твой век,
Не скрыла, что ты яркий и интересный человек!
Детские конъюнктурные
Салон красоты (детская считалочка)
Салон красоты –
Люди наносят на лица мечты.
В этих мечтах есть любовники, страны...
Жаль только, всё это пахнет обманом.
Тушь на ресницах мешает увидеть,
Кого полюбить, а кого ненавидеть.
Помада добавит цвета губам
И выдаст, следы оставляя врагам.
Пудра и грим на стареющей коже
Только подскажут, что ты не моложе.
Если придётся их, всё-таки, смыть,
С правдой печальной останешься жить.
Ну а причёски – отдельная тема.
Срежешь ли ты с волосами проблемы?
Смелая стрижка от одиночества,
Просто, чтоб очень заметили, хочется…
И не поможет контур бровей
Стать, на чуть-чуть, человечней, добрей.
Локоны разве добавят извилин?
Для дураков салон так же бессилен.
Сразу понятно – ты ангел, злодей?
Не подкупить отношение людей.
Даже исправив овалы лица,
Душу нельзя изменить подлеца.
Но обещает Салон красоты
Внешним обманом исполнить мечты.
Прячемся все!
А водить будешь – ты.
Песня туалетной бумаги
Я вишу на стене в туалете,
Но подходят противные дети,
По кусочкам меня отрывают,
Попы грязные мной вытирают,
А затем в унитазах спускают!
Туалетной бумаги жизнь тяжела.
Знала б раньше об этом,
блокнотом была.
Снежные сны (неудавшаяся колыбельная)
Сеют воду на белую землю слоны.
На снежинках уютно спускаются сны.
А вдали уже пятиконечный рассвет,
Начинается там, где с тобою нас нет.
Ночью за тишиною следят фонари.
Вечер выключил ветер, спешивший с утра.
О своём дне со мною поговори,
И ложиться в постель наступает пора.
«… И придут к нам олени, и между рогов
Принесут для нас полные блюда даров.
И придут к нам верблюды, и между горбами
Принесут они счастье, что сбудется с нами…»
Но других сказок просишь, ты хочешь узнать
То, как Страшная Галя всплывает из вод,
Варвитролики свой начинают поход…
Только рано про это ещё рассказать,
Да и поздно уже, и тебе надо спать.
Как быстро растёшь ты – будто вчера
Сочинял тебе светлые сказки добра.
Ты под них засыпал… и просил повторять.
Но тебе уже восемь..,
не хочешь
ты спать.
Мокрое дело
Тёмная ночь,
Но кому-то не спится.
По городу бродит
Серийный убийца.
Все ищут его,
Рассылают приметы...
Ему удаётся
Уйти от ответа.
И начался дождь, –
Чтоб никто не услышал,
Как этот преступник
На улицу вышел.
Он даже не носит
С собою перчатки,
В дожде всё равно
Не найти отпечатки.
И под микроскопом
Эксперты – невежды
Найти не смогли
Ни клочка от одежды!
Надел сапоги,
Плащ на голое тело,
Опять выхожу я
На мокрое дело.
Ударения (разговор ребёнка со взрослым)
– Осьминоги на дороге растопырили пальцы́.
Вот они молодцы́!..
– Ты не говори пальцы́. Осьминоги все страдальцы,
Это ведь у них не пальцы, это щу́-пальцы.
Теперь чувствуешь ты сам, ударение – не там?
– Ну и пусть оно не там, будут ездить по пальца́м!
Слеповаты и раскосы эскимосы на колёсах
Переедут их на днях.
– Интересно. Ведь известно, но не точно, если честно,
Эскимосы любят ездить на оленях и санях.
– Ну, так значит, оленя́ми раздавя́т они саня́ми
Осминогов, что надня́ми со своими щу-пальца́ми
Выползают на дорогу!
Им осталось уж немного…
Подоконники (ст. В. И. Манаенков)
Покойники сидят на подоконниках
И песню свою грустную поют.
В душе у них всё тихо и спокойненько,
Они теперь уж больше не умрут.
Над головой у них горят созвездия,
Висящие по млечному пути.
К ним смерть пришла, как горькое возмездие,
И от него уже им не уйти.
НЕопределённые
Авангард
Суд признаёт ничтожным – чувство по дому тоски.
Непонятно «искусство», которым назвали мазки,
Для каких-то безумных анализов взятые в кисть
Беличью и человечью, познавшую ненависть.
В отраженьях на гранях стакана не видно меня.
Где же дальние страны и другая фигня,
Что мне снилась, когда я не знал, - лишь обман
Отражает для пьяницы этот стакан?
Здесь со мною случаются страшные сны.
Настолько чудны́е, настолько странны́,
Что, просыпаясь, боишься себя,
Кто там прячется… внутри тебя?
Смертные души – грешные мысли.
«Нету любви в словах!» Разве есть в смысле?
Омывает, как трупы, лежачие камни вода.
Думаешь, лёг на время, а уже навсегда.
Кто там стреляет – Добро или Зло?
Кто умирает!? Чует пёс – лает! Не повезло.
Знал ведь Адам, что силой взял Сатана Лилит.
И теперь, с Евой милой, что ж её не простит?
Нарисовал нам карту дилер, толкающий дурь.
Бог сказал всем где «ВЫХОД», но мы идём внутрь.
Печатники тихой лжи
Рыбы умеют молчать,
Птицы – чирикать, коровы – мычать.
И ты от них никогда не поймёшь,
Как ра́спро-страня́ется ложь.
А люди кричат!
Впрочем, есть те, что всё время молчат,
Но про себя что-то тихо строчат.
Слушая крик, ты легко узнаёшь,
Где в нём скрывается ложь.
Врут крикуны неуклюже, как дети,
Думая, это никто не заметит.
В крике, как в сите, слов не удержать,
А фальши сквозь него не убежать.
Она, на дне оставаясь, лежит
Вся на виду, извиваясь, дрожит.
Думаешь ты, что молчащий не врёт?
Это не так, совсем наоборот!
В каждом моллюске сомкнутых губ
Прячутся демоны, только без труб.
Ангелы трубы у них отобрали,
В ад только сбросить забыли, устали.
В душах молчащих те варят враньё,
Яд изливая ковшом в бытиё.
Переплетаются сплетни в интриги,
В мир испуская гадливые книги.
И расползается… Как? Не поймёшь.
По всему свету тихая ложь.
Владислав Манаенков
- Автор сценариев
- музыки
- текстов
- исполнитель